Что нам приходи на ум, когда мы произносим имя Заратустра? Любой более или менее гуманитарно подкованный человек назовёт Ницше, а задумавшись, добавит и Гитлера. Верно ли это? Частично – да. Именно Заратустре мы обязаны актуализацией таинственной нации Ариев, или арийцев (тут память услужливо ввернёт что-нибудь из жизни Штирлица: «Истинный ариец, характер нордический»). Арийцы и правда, были. И даже исторически зафиксированы где-то в Средней Азии, в пределах Ирана, – места вполне южные, восточные. Ничего нордического здесь отроду не водилось. Но чем пленил Заратустра беспокойного Ницше с его идеей сверхчеловека? Большой вопрос!
Рождение пророка Заратустра
Рождение Заратустра было предопределено ещё до начала творения материального мира. Как гласит предание, пребывая в вечности, бог добра Ахура Мазда (Ормузд) и бог зла Ангро-Майнью (Ариман) некоторое время не предполагали о существования друг друга. Но Ахура Мазда (буквальное значение: Господь Премудрый) первым узнал о противостоящей ему силе. Чтобы победить зло, его, как и добро, следовало материализовать и этим ограничить их столкновение во времени.
Поэтому Ахура Мазда и сотворил весь видимый мир. Все было предопределено: и появление любой твари, и рождение человека – каждый явился в этот мир не просто так, а для исполнения великой миссии, которую, впрочем, ему никто не навязывал. Миру предстояла великая шахматная партия, и каждый был волен занять место по ту сторону доски, что оказалась бы ему по сердцу.
Так и Заратустра должен был явиться в мир в определённый час, чтобы поведать обо всем этом, а также о многом другом. Священные тексты зороастризма собраны в Авесте, древнейшей книге, частично дошедшей до нас. Она туманна и малопонятно современному читателю, недаром первый ее переводчик Анкетиль-Дюперрон, ещё в 1771 году озадачивший Европу французским вариантом священной книги, не снискал ни славы, ни понимания.
В более поздних текстах, где сведены воедино и поучения Заратустры, и перипетии его судьбы, пророк уже полностью мифологизирован и речь идёт о его духовной сущности.
И все же многие учёные признают легендарного пророка реальным лицом, хотя сказать определённо, когда именно жил пророк, пока не берётся никто. Можно только с большей или меньшей степенью уверенности утверждать, что произошло это задолго до возникновения буддизма и появления большей части библейских пророчеств, где-то в Восточном Иране или Средней Азии.
Золотой Сириус
На разных языках его имя звучит по-разному: Заратуштра (древнеиранское), Зороастр (греческое). Долгое время велись споры, что оно означает. Одни усматривали в нем возвышенное – «Золотой Сириус», другие прозаическое – «обладающий старым верблюдом».
Древние арии поклонялись Сириусу – звезде, которая, по их верованиям, отвечала за круговорот воды в природе. Можно добавить, что и учение Заратустры – основа основ. Без воды всему живому грозит смерть физическая, а без слова пророка – духовная.
Простонародное толкование имени Заратустры тоже не лишено смысла: нарочито невзрачное, оно являлось оберегом для пророка. В том и состоял тонкий арийский расчёт: непривлекательностью имени от детей отводили происки враждебных сил.
«Свет воскресающей силы…»
Три дня и три ночи перед рождением Заратустры над его поселением полыхало невиданное небесное зарево. Люди жили в ожидании чуда, не ведая, что должно произойти. Никто не обращал внимания на мучившуюся в эти дни роженицу Дукдауб.
Переживал лишь ее муж Пурушаспа. Третьего ребёнка рожала она, и ни один из старших не доставлял матери таких мучений. Жизнь ее висела на волоске. Согласно арийским верованиям, женщина, родившая мёртвое дитя, считалась осквернённой, ведь из ее лона вышла сама смерть.
Несчастная должна была умереть в одиночестве, заточенная в тесном склепе. Но Дукдауб благополучно разрешилась от бремени. Родился мальчик. Однако повитухи и счастливый отец так и не услышали крика младенца. Вместо того чтобы заплакать, он засмеялся. А мгновением позже заговорил, причём стихами. Никто из оторопевших слушателей не понял, что слышит «Ахуну Ваирью», главную молитву зороастрийской религии. Ещё до сотворения мира Ахура Мазда создал этот великий гимн, а потом вложил его в уста младенца, имя которому Заратустра.
Пурушаспа долго ломал голову, почему его ребёнок так отличается от других. Решив посоветоваться с колдуном Дурашрабом, жившим по соседству, отец принёс сына к нему. Тот хотел уничтожить младенца, но не сумел даже прикоснуться к нему. Тогда он внушил Пурушаспе страх перед мальчиком и велел его убить. Отец подчинился воле колдуна, вернее, попробовал…
Заратустру клали на костёр, но огонь тлел еле-еле, согревая малыша.
Его относили на опасные тропы, по которым на водопой ходили быки и кони. Но всякий раз животные сворачивали с дороги, обходя место, где лежал ребёнок. Даже волчица, в чьё логово подкинули Заратустру, не растерзала его. Не тронула она и овцу, пришедшую напоить пророка своим молоком.
Однажды злосчастный отец невольно подслушал разговор колдунов, собравшихся у Дурашрааба. Только тогда он понял, что его сыну покровительствует сам Ахура Мазда.
Путь пророка Заратустра
В семилетнем возрасте не по годам развитого мальчика отдали на обучение к священнослужителям. Оно состояло не только в заучивании известных гимнов – своего рода молитв разным божествам, – но и в импровизации. Каждый ученик должен был сам слагать стихи. Заратустре это не составило большого труда, ведь он говорил стихами с самого рождения.
Завершив положенное учение, пятнадцати лет от роду Заратустра отправился странствовать. Долгие годы юноша бродил по родным краям в поисках истины. Он вопрошал стариков и жрецов: в какое божество они верят, какие молитвы возносят, что они считают добром, а что злом? Эти размышления были своего рода подготовкой к самому главному событию в жизни Заратустры. Когда ему исполнилось 30 лет, ему явился сам Ахура Мазда.
Творец открыл пытливому страннику все свои имена, поведал, что не существует множества богов и божков, а есть лишь он один и люди должны сделать свой выбор – служить ли им истине или, заблуждаясь, играть на руку темным силам.
После откровения Заратустра принял обряд посвящения: прошёл сквозь бушующее пламя, ему на грудь вылили чашу расплавленного металла, а тело вспороли острыми кинжалами. Но на теле пророка не осталось даже и следа. Твёрдость обретённой вере сделали его неуязвимым.
«Вам открываю объятия…»
Теперь Заратустра чувствовал себя готовым вернуться домой, указать истинный путь тем, кто ему дорог. Но, как известно, нет пророка в своём отечестве: его отвергла община, и стараниями чародей Дурашраба он был объявлен столь опасной личностью, что почёл за благо поскорее скрыться.
Дух тьмы Ангро-Майнью пытался убить или искусить Заратустру обещаниями великой власти. Духи голода и жажды, холода, нищенства обступили его со всех сторон. Но пророк устоял.
В сорокалетнем возрасте Заратустра оказался в Дрангиане – краю, где правил царь Виштаспа. (Многие учёные полагают, что это земли, соответствующие современному Ирану и Афганистану.) Он-то и стал первым последователем Заратустры.
В день, когда Виштаспа принял истинную веру, произошло невероятное дотоле чудо: все домашние и дикие животные вдруг пустились в пляс. Для людей это оказалось достаточным доказательством того. Что Заратустра – божий посланец. И именно с того времени началось широкое распространение зороастрийской веры, утверждающей единобожие.
Священная книга
На чужбине в возраст сорок двух лет Заратустра, наконец, обрёл признание, всеобщее уважение и поклонение. Дважды он был женат: один раз на вдове, а другой на невинной девушке (считалось, что только девственница останется с супругом после смерти, вдова же будет принадлежать своему первому мужу). Первая жена родила пророку двоих детей, вторая – четверых.
Окружённый любовью, почитанием и детьми, Заратустра дожил до глубокой старости. Все эти годы он создавал Авесту. Виштаспа создавал самых умелых писцов и наказал им записывать все, что говорит Заратустра, золотыми буквами на воловьих шкурах. Всего таких шкур потребовалось двенадцать тысяч. Это была первая и самая полная запись священной книги. Виштаспа считал ее самым большим сокровищем своего государства. О чём же говорил пророк?
О своим личном избранничества, о конце мира, что не за горами, о том, что победа Ахура Мазды предрешена и неизбежна, но каждый обязан и волен занять своё место в извечной борьбе добра со злом и, кроме того, всякий ответствен перед высшим и единственным Богом не только за себя, но и за всех живущих. Прямо скажем, идеи, оказавшиеся актуальными сейчас, впервые прозвучали тысячелетиями прежде.
Наделённый даром предвидения, Заратустра рассказал людям о том, что ждёт их в будущем. Так подробным образом он описал пришествие Христа: от Вифлеемской звезды и поклонения волхвов до последних дней земной жизни Божьего Сына. После Иисуса в мир должны прийти ещё два Спасителя. С приходом последнего Ахура Мазда начнёт свою решающую битву со злом. Ангро-Майню с дэвами будет побеждён, и все творения Благого Духа обретут, наконец, вечную жизнь. А затем наступит Судный день, описание которого в Авесте очень напоминает «Откровение Иоанна Богослова».
Помимо Авесты Заратустра сочинил великое множество стихов, которые также были записаны на воловьих шкурах. Но, увы, мы лишены возможности прочесть их. По традиционной пехлевийской хронологии, 258 лет спустя после рождения пророка на свет появился Искандер, Александр Македонский.
Его победительному шествию по Средней Азии мы обязаны многим, в том числе и исчезновением текстов Заратустры. Они уничтожались вдумчиво, целенаправленно, с блаженным чувством выполненного долга. Все, что дошло до нас, было записано вновь позже и долгие столетия сохранялось лишь в устной традиции. Отсюда и путаница в хронологии: в священные тексты волей-неволей добавлялись свои, современные словечки, которые прежде погоды не делали, а ныне доставляют учёным столько головной боли.
«Горе незнающим света!»
Конечно, Заратустра не мог не знать и о своей мучительной смерти. Подобно Иисусу, он на миг дрогнул и слёзно умолял Творца, чтобы миновала его чаша сия. Но Ахура Мазда объяснил ему, что тогда зло останется непобеждённым, а миссия Зратустры не будет выполнена.
Все эти годы к Заратустре подбирался старый «приятель» Дурашраба, колдун Тур-и-Братарвахш. Уже сам, будучи в преклонных годах, он отыскал прославленного старца. Пробравшись в жилище пророка, злодей застал его молящимся. Колдун подошёл к Заратустре сзади и, не решившись взглянуть жертве, а глаза, вонзил остро отточенный меч ему в спину. Как и предсказывал пророк, его смерть не принесла убийце счастья: он упал, как подкошенный и тут же испустил дух.
«Горе обнявшим печаль»
Сегодня можно по-разному относиться к пророчествам Заратустры. Да и само его имя, как мы упомянули в самом начале, нынче оказалось незаслуженно запятнанным. Да, Заратусру подняли на щит изнеженные и беспокойные сыны Серебряного века (недаром мы цитировали стихи Гумелева); его извратил Ницше, умевший неплохо думать и недурно писать, но не удосужившийся прочесть доступных ему пророческих текстов. Зачем ему понадобился древней пророк?
Возможно, он хотел «освятить» своё «Евангелие» авторитетом пусть уважаемого, но очень далёкого мудреца. Многие были шокированы, а некоторые и пленены ницшеанской апологией сверхчеловека, а вот мог ли кто попенять ему некорректными ссылками на Заратустру? Ведь, в сущности, проповедник новой морали только и позаимствовал у пророка мысль о том, что человек свободен, а вот возможность распорядиться этой свободой дал не самую похвальную.
Да повинен ли в этом Заратустра? Имеет ли он вообще к этому отношение? Наверное, нет. Никому же не приходит в голову пенять Христу за рьяную деятельность святой инквизиции, не так ли?
Мы говорим о свободе человеческой воли. Предмет — это, конечно, опасный. И все же мы видели проявление этой свободы не только в деяниях Гитлера, но и в бесчисленных подвижнических судьбах многих святых и вполне светских, но великих людей. Каждый выбирает, что хочет и на что способен. Вы можете пойти направо, а можете налево: все зависит от вас. Так говорил Заратустра.
Автор: Елена Савельева